Каждый журналист, где бы он ни жил, и в каком бы издании ни работал, рано или поздно, встает перед непростым выбором – озвучивать какой-то факт или на время воздержаться, а то и вообще забыть о нем навсегда. Нередко в журналистской практике случаются моменты, когда писать об имевшем место событии, вроде бы, и надо, но, в то же время, нельзя по этическим соображениям, когда на карту ставится не просто чье-то дело или чья-то фамилия, втиснутые в строчки, а репутация человека, пусть даже и «редиски» с точки зрения закона.

 

                                         ФАКТЫ, РЕБЯТА, ФАКТЫ!

 

К сожалению, многие из журналистов относятся к таким моментам очень по-деловому: надо, значит, надо. Для них чья-то фамилия – это только дощечка в паркете журналистского материала. Не входит – вколотим, иначе на «полосе» рисунка не будет. Есть факт, и будет статья. А что? Герой первый начал – не надо было на глаза журналистам попадаться. Особенно это касается тех, кого опасаться не приходится. Ну, чего ожидать от водилы, дворника, продавца или врача? Посмотрят косо? Да, нехай. При этом, мало кого из журналистов интересует судьба того, о ком пишут: что с ним будет потом, как будут относиться к человеку его соседи, друзья и родственники. Если речь идет не о конкретном человеке, а о каком-то громком факте или событии, то это еще проще – факт в суд не подаст, а потому ату его. Номер «горит», понимаете? Жареха нужна! Факты, факты, ребята, пусть и высосанные из пальца ноги.

Может быть, с журналистской точки зрения, это и правильно – народ-то хочет знать, да и должен – гласность, как-никак. К тому же от одного громкого, а то и просто острого  материала тираж издания вырастет, что тоже немаловажно для рейтинга. Но правильно ли это с точки зрения журналистской этики, да и с человеческой тоже? Давайте порассуждаем?

В чем, собственно, заключается журналистская этика и нужна ли она в 21-м продвинутом веке?

Расскажу об одной истории. Однажды моему коллеге-журналисту стало известно, что несколько домов в одном из микрорайонов Читы были построены из радиоактивных блоков. В свое время жители этих построек стали замечать, что слишком уж много людей помирает в этих домах. Чересчур много. Пошли по квартирам со счетчиком Гейгера и обалдели – норма радиации в этих домах была превышена в несколько раз. Стали разбираться. Оказалось, что блоки для злосчастных домов делались из радиоактивного щебня. Когда власти кинулись – было поздно: строители уже успели нашлепать несколько домов, к тому времени полностью заселенных жильцами. Узнали и дело тихонько закрыли.

Но шила в мешке не утаишь – жильцы разнюхали. Люди к журналисту: «Выручай – пиши!» - Поначалу мой коллега резво взялся «копать», а потом был вынужден отложить журналистские раскопки навсегда. Очень скоро он узнал, что таких домов по городу не один десяток. Предположим, вышел бы громкий материал с заголовком «Читинцы живут в радиоактивных домах!» Что дальше? Дальше горадминистрация и прокуратура были бы завалены жалобами и гневными письмами жильцов, которые потребовали бы снести дома и построить новые. И были бы правы. Но тут возник новый вопрос – где деньги, Зин? А денег не было даже на вшивый пандус, не говоря уже о постройке сразу нескольких пятиэтажек.

Помыкавшись, мой коллега был вынужден отказаться от написания этого громкого, но, по сути, пустого, материала, который привел бы к чему угодно, только не к нужному результату. Его можно было бы обвинить в трусости, если бы не один факт, достойный озвучивания гораздо больше, чем новость о радиоактивных домах – в одном из них этот журналист жил сам.

К вопросу о журналистской этике этот случай, возможно, подходит мало – как-никак, речь шла не просто о радиоактивных домах, а о радиоактивной слепоглухонемой  системе, позволяющей рабочим шлепать блоки из уранового щебня. Выйди эта статья, домов бы точно не построили, но кое-кому надавали бы счастливых пинков, глядишь, таких блоков сразу стало бы поменьше.

Такая вот была история.

Прав ли был этот журналист, решать вам, уважаемые читатели. Так или иначе, этот человек проявил журналистскую этику, мотивом которой послужила забота о людях, которые, в любом случае, так и остались бы в своих домах, но успели бы «наломать дров». Выйди та статья, одними жалобами дело бы не окончилось, могло и до крови дойти.

 

                                                   КУШАТЬ ХОТЦА

 

Безусловно, вопрос о журналистской этике – это всегда чисто субъективная тема. Для одного этика существует, другой ее просто не замечает, а третьему она даже мешает. Кроме того, раз на раз не приходится. Пример уже из моей собственной практики. Лет десять назад мне пришлось писать об одном чиновнике-воре очень высокого уровня. Руководствуясь неоспоримыми аргументами, железобетонными фактами и желанием высшей справедливости, я подготовил убойный материал, потратив на него целый год. Уж больно вороватым оказался тот чиновник. В том расследовании мне помогали силовики.

Честно говоря, когда я отдал материал на верстку, мысли были всякие – как-никак, я покусился сбить большую «шишку», которая, даже падая, могла очень крепко меня задеть. Но каково же было мое удивление, когда утром я узнал, что в газетных киосках не было ни одного экземпляра газеты с моим убойным расследованием. Оказалось, газету скупили рано утром какие-то люди прямо в типографии, погрузили тираж в две машины и умчались в неизвестном направлении.

Да, радость была, но только от того, что весь тираж разошелся, правда, таким вот странным образом. Но самое интересное случилось позже. Через полгода этому чиновнику-вору было присвоено высокое звание. Что же в итоге? И в первом и во втором случае результат был равен нулю. Конечно, это никакая не статистика, приходится признать, но на некоторые мысли эти примеры наводят.

И все-таки, коли уж мы говорим о журналистской этике, надо понимать, что речь идет о нравственной стороне вопроса. В журналистике, как и в медицине, есть неписанное правило – не навреди. Иногда стоит даже отложить написание материала, если есть возможность решить проблему на стадии интервью. А почему нет, если мотив высший – не навреди. Но это бывает весьма редко. Чаще наш брат стремится напечатать на первой полосе фотографию популярного человека в не совсем приглядном виде – это вообще тенденция последних нескольких лет, которой тупо стараются следовать большинство изданий, наивно полагая, что это привлечет читателя. Может быть, и привлечет, но ненадолго, но зато надолго его испортит, а лет через несколько пойдут крики о «потерянном поколении». Стало модным, что ли, писать крикливо, броско и это понятно – тиражи падают, люди начали терять интерес к изданиям, по большому счету, ничего не дающим ни уму, ни сердцу кроме телепрограммы, а журналистам кушать хотца. Поэтому они и пишут о том, о чем другие молчат.

Остается только эпатировать читателя. Но правильно ли это? Конечно, нет. Палец в носу президента – это круто, но это всего лишь журналистское хулиганство, не более того. Согласитесь, писать умно, тонко и иронично гораздо сложнее, чем подсматривать в замочную скважину. Эвон как мы господина Пупкина уделали!

 

                             ТАМ БИЛЕТИК, ТУТ КОНТРАМАРОЧКА…

 

В последнее время появился новый вид «журналистики» - анонимной. Всем известно, что такое псевдоним, но мало кто понимает, для чего он нужен автору. Одно дело – брать псевдоним как некий яркий авторский образ, который известен всем и четко ассоциируется с конкретным человеком, и совсем другое дело – скрыться за псевдонимом, как за дверью, из-за которой автор громко вещает на весь мир из-под кровати.

Понятно, что бывают моменты, когда псевдоним необходим для защиты от мстительных героев, действительно могущих нанести вред журналисту, но мы живем в эпоху таких псевдонимщиков, которые не решают глобальных задач, выводя кого-то на чистую воду, а просто тешат свое самолюбие – я весь такой из себя скандальный. Ну, круто же обгавкать какого-нибудь чиновника, а потом тихо посмеиваться над ним, мол, дурачок, не знает, кто его отметелил в прошлом номере и на сайт выложил в неприглядном виде.

Этика подразумевает под собой честный диалог, но ни в коем случае не тявканье из подворотни, когда нет возможности адекватно ответить на вызов, а уж тем более, на явное хамство. Очень часто мы, журналисты, действуем, как предатели и враги собственного народа. Считайте это хоть пафосом, хоть вызовом. Пишущая братия прекрасно знает, что есть некие границы, нарушать которые нельзя, даже в угоду его Величеству Принципу и, тем не менее, идет на нарушение этих границ в угоду сиюминутной выгоде.

 Однако говорить о том, что журналистской этики нет, тоже неправильно – в России, да в Забайкалье немало честных журналистов, взять того же Владимира Тихомирова, Анатолия Снегура, Марину Метелеву или Елену Князеву. На самом деле, их много, просто пресса стала грешить нечистоплотностью, а грязь всегда заметнее, чем что-то светлое.

Но бывает и другая сторона журналистской этики, о которой говорить как-то не совсем удобно, особенно, когда речь заходит о культуре, которую очень часто приходится освещать в прессе. Уже не первый год многие журналисты ходят на концерты по пригласительным билетам. Вроде бы, удобная форма сотрудничества, но в этом кроется большая опасность для журналистики, которая потихоньку перерождается из правдивой в комплиментарную. Там билетик, тут контрамарочка, и вот уже некогда честный и принципиальный журналист – добрый и преданный друг культуры, в нужную минуту забывающий о принципах. Ну, неудобно писать честно об ошибках тех, кто тебя пригласил к себе на концерт, хотя надо бы. Ведь критическая статья – это не оскорбление. Иногда нужно вовремя подсказать, что у вас шнурок развязался.

По большому счету, журналисты обязаны писать правдиво, но для этого нужно забыть о пригласительных билетах и, как все, проходить на концерты через кассу. Правда, для этого потребуется целая месячная зарплата журналиста, потому что он должен побывать на всех главных культурных мероприятиях, если уж он претендует на звание культурного обозревателя. Но таких денег нашему брату никто не выдаст. Вот и приходится заниматься комплиментарщиной, есть же ведь поговорка – «дареному коню в зубы не смотрят». Неэтично. Не принято плевать в колодец, из которого потом придется не раз попить.

О журналистской этике можно рассуждать бесконечно, главное, надо всегда ставить себя на место того, о ком пишешь, пусть даже герой публикации – отпетый негодяй. Ну, и быть верным собственным принципам, если уж это действительно принципы, а не временный камуфляж.

 

 
                                                                                   Максим Стефанович